стоило денег каждый год. Поначалу Швеция не брала много денег. В 2015 году центральный банк Швеции, Риксбанк, снизил процентную ставку до -0,1 процента. Другие страны, такие как Германия и Дания, сделали то же самое, как и Европейский центральный банк.

Идея заключалась в том, что отрицательные ставки будут иметь тот же эффект, что и количественное смягчение. Вместо того чтобы стимулировать инвесторов тянуться за рискованной доходностью, центральные банки Европы буквально наказывали инвесторов, которые экономили деньги, с финансовой точки зрения. Предполагалось, что отрицательные облигации дадут быстрый эффект и исчезнут. Но затем произошла очень странная вещь. Инвесторы стали выстраиваться в очередь, чтобы купить эти облигации. К 2016 году они составляли 29 % всех мировых долговых обязательств. Около 7 триллионов долларов составляли облигации с отрицательными ставками.

Рынок облигаций часто считают трезвым старшим братом фондовых рынков. И в 2016 году этот трезвый старший рынок подавал мигающие красные сигналы, указывая на то, что все не в порядке. Инвесторы в облигации так отчаянно пытались найти безопасное убежище для своих денег, что готовы были платить правительствам Германии и Дании за их сохранность. Когда в 2016 году The New York Times писала об облигациях с отрицательным процентом, газета взяла интервью у Кэти А. Джонс, главного стратега компании Charles Schwab. "Все перевернуто с ног на голову", - сказала Джонс газете. "Об отрицательных процентах трудно даже думать. Вся наша финансовая система построена наоборот, на положительных процентных ставках. Это просто умопомрачительно".

 

Это происходило в то время, когда Том Хениг был увяз в долгих спорах о завещаниях, стресс-тестах и резервах капитала. Офис Хоенига в штаб-квартире FDIC был большим, скупо оформленным и залитым солнечным светом в послеобеденные часы. В нем стоял большой деревянный стол, за которым он работал, а рядом - просторная зона отдыха со стульями для приема посетителей. В августе 2016 года Хёниг выглядел созерцательным и сангвиническим. Но, похоже, он также не питал иллюзий относительно предела своих достижений за четыре года работы в Вашингтоне. После всех боев и попыток реформ финансовая система оставалась слишком хрупкой, чтобы выдержать серьезные потрясения, а банки - слишком большими, чтобы обанкротиться.

Теперь, когда ФРС перестроила финансовые рынки, как она могла отказаться от своей поддержки? Мир реорганизовался таким образом, что отменить его будет очень трудно. "Подумайте об этом", - сказал Хоениг. "У вас было семь лет практически нулевых процентных ставок. Что происходит в экономической системе за семь лет? Вся рыночная система устанавливает новое равновесие - вокруг нулевой ставки.

"Целая экономическая система. Вокруг нулевой ставки. Не только в США, но и во всем мире. Она огромна. А теперь представьте себе процесс адаптации к новому равновесию при более высокой ставке. Как вы думаете, это не потребует никаких затрат? Вы думаете, что никто не пострадает? Думаете, не будет победителей и проигравших? Ни в коем случае. Вы взяли свою экономику и свою экономическую систему и перевели ее на искусственно низкую нулевую ставку. Вы заставили людей делать инвестиции на этой основе, людей не делать инвестиции на этой основе, людей спекулировать новыми видами деятельности, людей спекулировать деривативами вокруг этого, а теперь вы собираетесь вернуть все обратно?

"Что ж, удачи. Это не будет беззатратно".

I . В частности, банки должны были иметь достаточный объем "капитала собственности", как его называли регуляторы, то есть капитала, предоставленного владельцами или акционерами, который является постоянным для банка и может быть использован для покрытия убытков. Кредиты не считаются таким капиталом, потому что кредиты нужно возвращать.

ГЛАВА 12. АБСОЛЮТНО НОРМАЛЬНЫЙ (2014-2019)

На протяжении большей части карьеры Джея Пауэлла на посту главы ФРС центральный банк прилагал все усилия, чтобы вернуть все на круги своя. Эти усилия предпринимались, то прекращаясь, то возобновляясь, по крайней мере, с начала 2010 года. Тогда члены FOMC считали, что чрезвычайные меры ФРС будут временными. Они даже придумали термин для отмены программ ZIRP и QE: "нормализация". По крайней мере, еще в январе 2010 года ФРС обсуждала, как нормализовать ситуацию. Приводились убедительные аргументы в пользу того, что этот процесс будет завершен к 2015 году, то есть ФРС продаст активы, приобретенные в рамках количественного смягчения, и выведет из банковской системы практически все избыточные денежные резервы. Этого так и не произошло. Вместо этого банк решил просто изменить определение понятия "нормальный".

Джей Пауэлл вступил в дебаты с позиции, близкой к позиции Тома Хенига. Оба они высказывали идею о том, что ФРС является крайне несовершенным двигателем экономического роста в Америке. Критика Хоенига основывалась на его десятилетнем опыте работы в ФРС. Критика Пауэлла основывалась на его десятилетнем опыте работы в сфере прямых инвестиций, и он использовал жесткие данные и интервью с представителями отрасли, чтобы сделать свою критику QE одновременно конкретной и тревожной. Оба мужчины предупреждали о том, как ФРС раздувает пузыри активов в погоне за относительно небольшими успехами на рынке труда. Но на этом сходство между Джеем Пауэллом и Томом Хенигом заканчивалось. Пауэлл, при всей своей критике, никогда не высказывал особого мнения. И Пауэлл, в отличие от Хёнига, начал смягчать свою критику и в конце концов принял политику, которую когда-то критиковал на закрытых заседаниях FOMC. Когда это произошло, звезда Пауэлла начала расти.

О растущем влиянии Пауэлла в ФРС стало ясно еще 28 января 2014 года, когда члены FOMC собрались в Вашингтоне на последнее заседание Бена Бернанке в качестве председателя. Бернанке покидал банк на хороших условиях. Его служба была похожа на службу в военное время, а наибольшую известность ему принесли драматические программы спасения и спасения банков, которые он курировал в 2008 году. Когда началось последнее заседание Бернанке, оно открылось продолжительными аплодисментами. Аплодисменты стихли, когда вице-председатель Бернанке Уильям Дадли сказал: "Мы подумали, что сделаем это всего на пару часов", вызвав смех членов комитета.

То, что последовало за этим, было чем-то сродни королевской церемонии, со всей ее оркестрованной помпой и обстоятельствами. Как по команде, глава ФРС Джереми Стайн выдвинул кандидатуру Джанет Йеллен на пост председателя, который начнет действовать на следующий день после ухода Бернанке, в конце месяца. Это был всего лишь ритуал: Сенат США уже утвердил кандидатуру Йеллен на эту должность в начале месяца. Но официальное голосование было частью внутреннего процесса ФРС.

"Я бы хотел выдвинуть кандидатуру Джанет Йеллен", - сказал Стайн.

"Есть ли второй?" - спросил губернатор Дэниел Тарулло.

Именно Джей Пауэлл официально закрепил за Йеллен роль председателя.

"Я поддерживаю эту кандидатуру", - сказал Пауэлл. Йеллен